Сумасбродка, или Пикник для лишнего мужа - Страница 20

Я посмотрела на протянутые деньги глазами, полными слез, и тихо сказала:

– Спасибо. Я даже не ожидала, честное слово.

– Тамарка нам не чужая. Все-таки столько времени в одном коллективе. Я еще сегодня с официантами, барменами, швейцарами поговорю. Думаю, что все скинутся. Все, кроме администрации.

– Это было бы здорово! Ребята, давайте выпьем. – Я достала из шкафчика бутылку текилы и разлила напиток по рюмкам.

– За жизнь, – сказал Пашка.

– Да уж, – вздохнула я.

Каролина переоделась в легкий халатик и села краситься к зеркалу. Мы никогда не стеснялись переодеваться при наших коллегах-мужчинах, потому что прекрасно понимали – как таковыми мужчинами их считать нельзя, да и вообще при нашей профессии некоторые чувства атрофируются – стыда, например. Поболтав минут с двадцать, пацаны ушли готовиться к выступлению в свою гримерную.

Неожиданно дверь открылась, и на пороге появился ведущий. Рядом с ним стояла совсем молоденькая девушка и нахально глядела на нас. Ведущий прошел в гримерную и сказал:

– Это ваша новая коллега. Ее зовут Катя. Она будет работать вместо Тамары. Передайте ей Тамарины костюмы и вообще введите в курс дела.

– А администрация клуба не желает выплатить Тамаре компенсацию за причиненное увечье? – начала Каролина.

– Администрация клуба уволила вашу подругу вчерашним числом за профессиональную непригодность.

– При чем тут профнепригодность? – опешила я.

– При том, что она больше не сможет выступать, а нам нужна стриптизерша. И еще. Зарубите себе на носу: если вы будете затрагивать материальные вопросы, то будете уволены без всяких предупреждений. Радуйтесь, что кислотой плеснули не в вас. И больше никаких замечаний по поводу нашей бывшей сотрудницы, иначе вас будут ждать большие неприятности.

Ведущий толкнул девочку вперед и ехидно улыбнулся:

– Покажите Катерине ее зеркало и ее одежду.

Как только за ним закрылась дверь, в гримерную постучался Пашка. Его выход был через несколько минут, поэтому одет он был в кожаные плавки, выгодно подчеркивающие немалых размеров член, и длинные черные кожаные сапоги. Женщины приходили в восторг, когда Пашка держался за шест и выдавал такие вещи, что, введи бы у нас полицию нравов, он бы точно загремел куда-нибудь на лесоповал. Даже жалко, что такой шикарный мужик пропадает зря!

– Пашка, ты что такой растерянный? – спросила я, припудривая нос.

– Дашуля, возникли непредвиденные обстоятельства. Кроме нас, никто не желает скидываться на Тамарино лечение. Я всех обежал. Короче, каждый придумывает кучу отговорок, мол, деньги срочно нужны, лишних нет. Мне тоже деньги нужны и лишних никогда не было, но для Тамарки ничего не жалко. Мы же столько времени вместе работали. Я вот себе совсем недавно недорогую иномарку купил. Вроде бы живи и радуйся, а бензин так подскочил, что ездить не хочется. У меня от этих цен волосы дыбом встают. А они еще, гады ползучие, каждый день накручивают. Крысы! Настоящие крысы! Для Тамарки денег пожалели! Дай бог, чтобы у них здоровье было, но так нельзя.

– Ладно, Паша, спасибо, что вы со Славиком не поскупились. Сейчас всем трудно, и лишнего ни у кого нет. Только немного поднимешься, как наши правители – бах! – и цены поднимут, чтобы сидел с опущенной головой и знал свое место. С этими ценами не знаешь, как дальше жить. Просто для Тамарки – это святое. Спасибо еще раз.

– Мы завтра ее проведаем.

– Я тоже поеду.

Когда Пашка вышел, мы с Каролиной переключились на новенькую. Она уже сидела за Тамаркиным трюмо и рассматривала косметику. Затем брезгливо перетряхнула Тамаркину одежду и тоненьким голоском спросила:

– Мне теперь в этой одежде работать?

– В этой, – ответили мы в один голос.

– Терпеть не могу надевать одежду после кого-то, – сморщилась новенькая. – Надеюсь, ваша напарница ничем не болела?

– Болела, – язвительно ответила Каролина и закинула свои длинные ноги на трюмо.

– Чем?

– Бытовым сифилисом. Так что не советую тебе надевать ее костюм, а то заразишься.

Новенькая выпучила глаза и испуганно посмотрела на Каролину.

– Ты правду говоришь или меня подкалываешь?

– Подкалываю, – усмехнулась Каролина. – Ты сначала научись деньги зарабатывать, а затем на чужой сценический костюм фыркай. Не нравится – купи свой и не гунди!

Новенькая ничего не ответила и принялась краситься. Я посмотрела, как она пудрится Тамаркиной пудрой, и чуть не разревелась. В стриптизе не бывает ничего из ряда вон выходящего. Тут все течет своим чередом по довольно-таки жестокому сценарию. Когда одна девушка выбывает из игры, следом за ней приходит другая, занимает ее место, и все продолжается по-старому. Здесь думают только о деньгах, здесь не признают болезни, плохое самочувствие и несчастные случаи. Где-где, а в ночных клубах не любят шумихи. Тут вылезут из кожи, но обстряпают любое дельце так, что за двери заведения не просочится ничего лишнего.

Я постаралась отвлечься и стала наводить последние штрихи перед выходом на сцену. Надела тоненькие лаковые шорты и длинные сапоги на высоченных шпильках, изящную шапочку, украшенную страусиными перьями, и натянула перчатки. Затем вышла в холл и позвонила Глебу. На работе его уже не было. В этом я и не сомневалась. Он не любил засиживаться допоздна. По всей вероятности, он дома. Меня беспокоила та девица, о которой так иронично рассказала Каролина, но я старалась держать себя в руках и не отчаиваться. Я должна заполучить Глеба, чего бы мне это ни стоило. Я заплатила слишком дорогую цену за право быть вместе с ним. Я его выстрадала и заслужила, как никто другой. Набрав номер его сотового, я почувствовала, как учащенно забилось мое сердце, и с трудом перевела дыхание.