Сумасбродка, или Пикник для лишнего мужа - Страница 27


К оглавлению

27

– Ты что, совсем офонарела?! – разбудил меня громкий голос Каролины.

Она стягивала с себя платье и с возмущением смотрела на меня.

– Сколько времени? – спросила я.

– Шесть утра. Ты хоть понимаешь, что вчера натворила? Убежала, никого не предупредив. Сорвала всю программу! Хозяин рвет и мечет. Ты только подумай, чем это тебе грозит!

Каролина легла на соседнюю кровать и закинула ноги на стенку.

– Представляешь, – не сбавляя тона, сказала она, – я после работы стала тачку ловить. Иномарка останавливается. Я говорю, куда мне надо, а он меня оглядел, словно я шалава какая-то, и тут же выдает, что он, мол, деньгами не берет, а только натурой. Козел! Я его на хрен послала! Бывают же такие гады! Дашка, ты что, плачешь, что ли?

Я смахнула слезы и, стараясь казаться равнодушной, произнесла:

– Глеб женится...

– На ком? На тебе?

– На деньгах, – вздохнула я. – Правду говорят, что деньги всегда идут к деньгам.

– Ну и не расстраивайся! Мне его морда никогда не нравилась. Он если и женится, то недели на две, не больше.

– Просто как-то гадко на душе. Как будто в нее плюнули, а тряпки, чтобы вытереть этот плевок, под рукой не оказалось...

– Если ты потеряла Глеба, это еще не значит, что ты должна потерять работу! Сегодня тебе придется изрядно постараться, чтобы заслужить прощение хозяина. Придумай что-нибудь весомое, скажи, что это было в первый и последний раз. Если ты потеряешь работу, то тебе нечем будет платить за жилье. В стриптиз-барах на окраинах платят жалкие копейки, да и туда трудно попасть. Соври, что у тебя начался приступ аппендицита и ты не хотела привлекать к себе внимание. Поэтому поймала такси, доехала до ближайшей больницы и обратилась к врачу, но потом тебе полегчало, ты испугалась и сбежала из больницы...

– Что-нибудь придумаю, не волнуйся.

– Кстати, Глеб Глебом, но тобой заинтересовался просто обалденный мужчина. Прилично одет и при бабках. Он так расстроился, когда ты не вышла танцевать! Я думаю, это то, что тебе надо. С ним ты очень быстро забудешь о Глебе и хоть немного развеешься. Если бы ты видела, какие на его руке шикарные золотые часы с плавающими бриллиантами! Круче, чем у твоего Глеба! Клевый мужичок! Я ему дала твой адрес и телефон.

От услышанного у меня потемнело в глазах. Я вскочила и принялась кругами ходить по комнате. Каролина с испугом смотрела на меня.

– Этот мужик сидел за последним столиком справа? – спросила я.

– Точно. Он тебе еще коктейль за сорок баксов заказал. Ну как, здорово я тебе удружила?

– Удружила так, что нарочно не придумаешь. Послушай, ну кто тебя просил давать мой адрес и телефон?! – взорвалась я, испытывая желание немедленно запустить в Каролину чем-нибудь тяжелым.

– Даша, но я же хотела как лучше! Думаешь, я не знала, что у вас с Глебом ничего серьезного не будет?! Дураку понятно, что он держал тебя для постели, и все. Я это чувствовала с самого начала ваших отношений. Кобель чертов! Мне просто тебя было жаль. Вбила себе в голову, что он тебя любит и хочет жениться, аж тошно было, ей-богу!

– Не твое дело, – резко осадила ее я. – Ты лучше за своими мужиками следи, а моих обсуждать не надо. У тебя мозги, как у курицы! Как ты вообще можешь судить о мужиках, если у тебя ни одного постоянного не было! Не лезь в мою жизнь, понятно?! Это моя жизнь, и я не нуждаюсь в твоей помощи!

На глазах у Каролины выступили слезы. Она отвернулась к стене и обиженно произнесла:

– Да пошла ты к черту! Мне вообще на тебя наплевать! Хотела ей сюрприз сделать, мужика нормального подкатить, а она мне такое устроила!

– Себе подкатывай!

Я надела легкую рубашку, натянула обтягивающие джинсы, схватила свою сумку и выбежала из квартиры. Дура набитая, как она могла оставить мой адрес!

Поймав такси, я поехала к Тамарке в больницу.

У входа в реанимацию стояла пожилая медсестра.

– Я к Тамаре, – обратилась я к ней. – К той, в которую плеснули серной кислотой.

– Девушка, вы на часы смотрели? – недовольно произнесла она.

– Смотрела, а в чем, собственно, дело?

– Семь часов утра! О каких визитах может идти речь? У нас пересменка. И вообще, к вашему сведению, в реанимационное отделение никому, кроме родственников, заходить не положено.

– У меня работа ночная, а днем мне некогда. Днем я сплю. А насчет родственников, так они у нее далеко, на Украине. Когда приедут, не знаю.

– Ладно, проходи уж, только недолго, – вздохнула медсестра и пропустила меня. – Там уже сидят двое из вашего стриптиз-бара. Тоже ночные работники...

Я зашла в реанимацию и сразу увидела Пашку со Славиком. Они сидели у Тамаркиной кровати и молчали. Тамарка лежала в окружении дорогой аппаратуры, как кокон, обмотанная бинтами. Наклонившись к ней, я тихо произнесла:

– Тома, это я, Даша, ты меня слышишь?

– Ничего она не слышит, – вздохнул Славик.

– Почему?

– Ее накачали наркотиками, и она спит. Сама посуди, смогла бы она вынести такую боль в нормальном состоянии.

Я смахнула слезы и прошептала:

– Господи, как же несправедлива судьба. Но почему именно она? Она ведь и так хлебнула лиха! Должна же быть хоть какая-то компенсация за прежние страдания. За что бог решил ее добить? Она чудом выжила на чужой земле и так жестоко пострадала на собственной...

– Бога нет, – глухо ответил Славик. – Люди сами понапридумывали себе сказочки и слепо верят в них. Бога нет и никогда не было. Если бы он был, то Томка не лежала бы сейчас здесь, а я бы родился женщиной...

– Вы приехали на машине? – спросила я Славика.

– Нет, мы на такси. Сегодня на работе изрядно выпили. Пришлось оставить машину на стоянке у бара. Знаешь, к какому выводу мы пришли за последнее время?

27